■ Продаю 2-х комнатную квартиру, S=48 кв.м, 2/5, счетчики, ул. Корто, - 950 т.р., торг. Тел. 8-912-822-9601

■ Продаю комнату S=18,6 кв.м, по адресу: ул. Бабушкина, 7, 2/5. Тел. 8-953-687-9509

■ Продаю 2-х комнатную квартиру с печным отоплением, ул. Мира, с мебелью, оргтехникой, баней, гаражом. Недорого. Тел. 8-912-710-5057

■ Сдаю 2-х комнатную квартиру в д. Стулово. Тел. 8-953-135-0977

■ Требуются электромонтер, диспетчер электрических сетей. Тел. 4-19-42

■ Требуется рабочий (выкопать траншею). Тел. 8-912-820-3779

■ Требуется бригада для установки металлического забора. Тел. 8-912-820-3779

• Опубликовано: 07 мая 2017

• Общество
• 2017

Трагедия 1069-го стрелкового

имеет к Слободской земле непосредственное отношение, но много ли земляков знают об этой истории? - таким вопросом в преддверии Дня Победы задаётся Марина Колеватых, живущая в Слободском.

Я признал, что и сам про 1069 СП слышал лишь мимоходом, поэтому сейчас предоставлю слово самой Марине Анатольевне. Только перед этим напомню читателю, как расшифровываются военные аббревиатуры в тексте:

СП = стрелковый полк

КАП = корпусной артиллерийский полк

СД = стрелковая дивизия

ПД = пехотная дивизия

МД = моторизованная дивизия

АК = армейский корпус

Марина Колеватых, предприниматель, популяризатор истории и культуры г. Слободского в интернет-пространстве:

С 2013 года я занимаюсь поисками места гибели деда - Петра Васильевича Невзорова (1908 года рождения), который был призван Поломским РВК 20 августа 1941 года и пропал без вести.

Работая на сайте «Мемориал», я обнаружила огромное количество свидетельств о бойцах из Кировской области, которые пропали без вести, попали в плен или погибли в один день - 18 августа 1941 года, и на одном участке фронта - в районе города Чудово (север Новгородской области).

Мне стало понятно, что в это время здесь происходила масштабная трагедия с участием воевавшей там 311 СД, сформированной в Кировской области. А в составе данной дивизии воевал 1069 СП, собранный в основном из слобожан.

Формирований, подобных 1069 СП, на Слободской земле больше не появлялось - в последующие военные годы призывников отсюда отправляли в основном маршевыми ротами и в различных направлениях. А судьба 311 СД и наших земляков из 1069 СП оказалась трагичной: их, в спешке подготовленных, выставили против хорошо вооружённых и опытных вояк (уже покоривших пол-Европы). В итоге красноармейцы отступили, за что в течение десятилетий их обвиняли в трусости: дескать, «разбежалась, будто зайцы, по лесам…»

Каково там пришлось нашим бойцам на самом деле - думаю, будет понятно даже по небольшой исторической справке, которая здесь предложена вашему вниманию.

Наверное, упомянутое отступление и стало причиной, что память о 1069 СП не увековечена на Слободской земле должным образом. Для сравнения: в Зуевке есть отдельный памятник сформированной здесь 1-й МВДБр (маневренной воздушно-десантной бригаде), которая почти полностью погибла в ходе Демянской десантной операции в 1942 году - и население Зуевки прекрасно знает о своих героях и их подвиге. А много ли слобожан представляет историю 1069 СП?

В ходе своей работы я создаю список слобожан-воинов, принявших свой первый бой под Чудово 18 августа. Сейчас в списке больше 1000 человек, и он продолжает расти. Прибавляется информации о дальнейшей судьбе бойцов. С этим списком можно ознакомиться, обратившись ко мне лично, или в группе «Слобожане-земляки» в «Одноклассниках».

Во время поисков мне довелось много общаться с кировским поисковиком и историком Анатолием Машкиным. Вот что он говорит:

- Я неоднократно предлагал властям г. Слободского увековечить память наших земляков, назвав одну из улиц города в честь 311 стрелковой дивизии или 1069 стрелкового полка. Но мою инициативу не поддержали.

311 стрелковая дивизия

формировалась в Кирове в июле 1941-го. В её составе было три стрелковых полка - 1067, 1069, 1071.

1069 стрелковый полк

был почти полностью сформирован из жителей г. Слободского, а также Слободского и Шестаковского районов (бывший Шестаковский район сейчас почти полностью входит в состав Слободского района).

Боевая подготовка

личного состава шла с 20 июля по 10 августа (причём без оружия); 11 августа дивизия выдвинулась на фронт, 16-17 августа разгружалась на станциях Бабино и Полисть - в районе Чудово.

В это время

немецкая 18-я армия, продвигаясь к Новгороду, разбила 48-ю армию СССР, заставив её в беспорядке отступать. Встретив 311-ю дивизию, представители 48-й армии не могли дать точного описания обстановки на фронте - поэтому 311-ю СД выдвинули навстречу врагу без ориентировки.

Во второй половине 17 августа

в районе Трегобово (15 километров южнее Чудово) дивизия вступила в бой, длившийся больше 20-и часов. На следующий день, понеся большие потери от вражеских авианалётов и миномётного огня, после ожесточённых боёв части дивизии не выдержали и стали в беспорядке отходить к станции Чудово.

Из 10 991 человек личного состава,

с которыми дивизия вступила в войну 17 августа, к 22 августа осталась в строю только четверть - 2757 человек. Были потеряны все гаубицы и 120-миллиметровые миномёты; из артиллерии в дивизии остались две 76-миллиметровые горные пушки, а также три 45-миллиметровых и три 37-миллиметровых зенитных орудия.

Командир дивизии полковник Гогунов, сославшись на порок сердца, отказался командовать; вместо него в командование вступил начальник 1-го отдела.

20 августа войска вермахта

возобновили наступление и заняли Чудово; 311 СД вновь отступила на север.

Оставив Кириши в конце августа, дивизия пополнилась свежими силами из нескольких прибывших батальонов и продолжила оборонительные бои, а 9 сентября (вместе с рядом других формирований) стала наступать и освободила Новые Кириши; затем до середины октября вела оборонительные бои на западном берегу реки Волхов…

Для понимания, каково пришлось нашим землякам в августе 41-го, процитирую ряд фактов из воспоминаний фронтового фотокорреспондента Даниила Онохина. Он прошёл всю войну в составе 311 СД, написав об этом пути в книге «От Вятки до Эльбы»:

* На каждую тысячу своих солдат немцы имели 400-500 автоматов, мы же располагали только однострельными винтовками, более громоздкими и тяжёлыми, чем автоматы. Винтовки по сравнению с автоматами имели бóльшую дальнобойность, но стреляли слишком редко - поэтому наша пехота не могла ответить достаточно плотным и массированным огнём. На каждые 20 тысяч пуль, выпущенных врагом, мы могли ответить только одной тысячей.

Притом нашим бойцам было выдано всего по 30 патронов и по 1-2 гранаты, и даже не у каждого имелась винтовка.

* Вся наша пехота передвигалась «на своих двоих», артиллерия - на конной тяге. Грузы везли на телегах. В одном только артполку было около тысячи лошадей, в дивизии - около трёх тысяч. Этот табун стал удобной мишенью для немецкой авиации…

Подготовка публикации - Геннадий Шабалин

На легендарном снимке «Комбат» фотокорреспондента Макса Альперта изображен слобожанин Павел Петров.

До 70-летия Победы остался месяц. Портал «Чё.Слободской» решил вспомнить наиболее интересные и славные истории Великой Отечественной и ее солдат-слобожан. Одна из этих историй связана с легендарным снимком «Комбат» фотокорреспондента Макса Альперта, которым оказался наш земляк, Павел Федорович Петров.

Выяснилось это, когда еще в 2005 году преподаватель физики средней школы № 5 Виктор Елькин по электронной почте получил письмо из Мариуполя. Ветеран войны А.И. Кульченко спрашивал, в курсе ли слобожане, что человек, изображенный на легендарном фото военных лет, их земляк. Это известие заинтересовало педагогов, и они вступили в переписку с украинскими патриотами. Получив немало документов и публикаций, слобожане провели собственное исследование. Сегодня в несколько сокращенном варианте мы представляем его на суд наших читателей.

62 года назад на страницах фронтовых газет был напечатан легендарный снимок фотокорреспондента Макса Альперта, который облетел весь мир. Фотография стала заставкой ко многим газетным и журнальным публикациям, книгам и кинофильмам о второй мировой войне. Затвор фронтовой «лейки» сработал как раз в тот момент, когда рядом во весь рост поднялся офицер, призывая бойцов идти в атаку. Но вот назвать имя героя тогда никто не мог. Не знал его и фотокорреспондент, поэтому подписал фото одним словом — «Комбат».
В военные и послевоенные годы многие узнавали в «Комбате» своего мужа, отца, дедушку.
Одиннадцатиметровый монумент, сделанный из бронзы и гранита, стоит на возвышении Бахмутского шляха, на одной из тех высот, которая полита кровью освободителей Донбасса на Украине. Автор памятника — народный художник Украины Иван Чумак — почти десять лет работал над проектом. В основе замысла — фотоснимок «Комбат».
Кто же он — символ Великой Отечественной?
Оказалось, что это — слобожанин Павел Федорович Петров.

Детство. Отрочество. Юность.

Родился в деревне Мелеть Малмыжского района, Кировской области.
Любовь к труду и учению в крестьянской семье Петровых воспитывали с раннего детства. Когда мальчику было пять лет, дед Петр посадил его верхом на лошадь и сказал «Правь борозду!». Это был первый трудовой урок. В 10 лет ему дали в руки серп и научили убирать рожь. Подростком Павел знал и умел справляться со всеми работами по хозяйству. В своей семье он освоил трудовую школу крестьянина.
Еще будучи школьником, Павел проявлял большие способности к учебе и подавал большие надежды, принимал участие во всех мероприятиях, в школьной художественной самодеятельности. Его даже приглашали на учебу в театральное музыкальное училище, но отец был против этого, и Павел не посмел ему перечить. Он поступил в лесной техникум, который успешно окончил.
Перед призывом на действительную военную службу в Советскую армию Павел Петров работал лесником (участковым лесоводом) в Юкамском районе Удмуртской АССР.
6 сентября 1935 года Павла вызвали в Юкамский межрайонный военкомат. Призывников военным эшелоном направили на Дальний Восток, в Дальневосточную особую Краснознаменную армию под командованием маршала Советского Союза Василия Константиновича Блюхера.
Военный эшелон товарных вагонов прибыл в Улан-Уде, в Забайкальский военный округ. Оттуда на автомобилях новобранцы отправились на советско-монгольскую границу, в бывший российский таможенный городок Кяхту. Там находился крупный советский военный гарнизон: саперные, стрелковые части, большой погранотряд, который охранял значительную часть советско-монгольской границы. В этом гарнизоне располагалась танковая школа, куда и прибыли 120 призывников из Юкамска. В этой школе обучали вождению танков БТ-5 и БТ-7. Её выпускники получали звание механика — водителя танка.
Демобилизовался Павел Федорович в должности заместителя командира роты в 1938 году.
Он поехал поступать в Москву в институт, но опоздал на экзамены. Решив поступать в следующем году, он вернулся на родину и записался на годичные курсы учителей истории, закончил их и поступил в Кировский педагогический институт имени В.И. Ленина на историко-филологический факультет. В это время Павел Федорович писал много статей по истории края в газету «Кировская правда». Учителей не хватало, и облоно направило молодого историка (после 2-го курса), в город Слободской, в общеобразовательную школу №6. Там он два года преподавал историю русского государства, а по вечерам вел занятия на курсах бухгалтеров и медсестер.

Начало войны

Сообщение о начале Великой Отечественной войны Павел Петров встретил в г.Слободском. Ему шел 28-й год. Петров полагал, что военкомат отправит его на фронт в танковые части. Но вызова из военкомата все не было. Только в конце июня его вызвали в Слободской горком партии. На вопрос, как он относится к решению бюро горкома направить его на работу в особый отдел Красной Армии, ответил: «Когда Родина в опасности, я готов принять участие в любом деле по ее защите».
Предложение служить в особых отделах Красной Армии тогда получали лучшие представители интеллигенции города: учителя, директора учебных заведений.
Трехмесячное обучение в Свердловске происходило в особо секретных условиях, при закрытых дверях и окнах. Внутри и снаружи была усиленная охрана. По окончанию учебы слушателей направляли в воинские части. Петров получил назначение в г.Челябинск, в 13-й учебный танковый полк, где готовили танкистов на фронт. Пробыв несколько месяцев в учебном полку, он по вызову отбыл в Уральский военный округ (г.Свердловск).
В Уральском военном округе Петров получил предложение выехать оперативным уполномоченным в Сухой Лог (80 км от Свердловска), в 93-ю стрелковую мотомеханизированную бригаду, сформированную из моряков-дальневосточников, спешно переброшенных поближе к линии фронта. И уже оттуда отправился в Сталинград.

Высота

Перед отправкой на Сталинградский фронт моряки сменили бушлаты на пехотные шинели и эшелоном направились в самое пекло войны. Старшего лейтенанта Павла Петрова, оперуполномоченного особого отдела, еще на Урале предупредили: «С вашей бригадой в Сталинград едет один известный московский фотокорреспондент».
Бригаду сразу бросили на самый уязвимый участок обороны — южную окраину Сталинграда. Здесь не прекращались безуспешные бои за высоту 92-05, в районе Лапшин-сада, неподалеку от железнодорожной линии, идущей на Бикетовку. С этой высоты просматривался и простреливался практически весь город, особенно страдал от огня противника Сталинградский тракторный завод. Поэтому фашисты всеми средствами пытались здесь укрепиться. Помимо нескольких линий траншей, железобетонных дотов, множества фортификационных сооружений, они использовали подбитый советский тяжелый танк «Клим Ворошилов», в котором надежно укрылись немецкие снайперы. Все подступы к высоте пересекал шквал огня, и склоны были усеяны телами погибших красноармейцев.
Тем не менее командование фронта поставило перед необстрелянной в боях 93-й бригадой боевую задачу: овладеть неприступной высотой и отбросить окопавшихся там немцев. Решено было взять высоту прямым штурмом. «Любой ценой выполнить задачу!» — получили приказ бойцы, вместе с которым в бой пошел и старший лейтенант Павел Петров.
26 октября 1942 г. Вспоминает Павел Федорович Петров:
«Бойцы со всех сторон окружили высоту, однако ночью немцы сумели отбросить наших солдат, от прямого огня пришлось укрыться за линией железной дороги. Комбат был тяжело ранен, его вынесли с поля боя, а затем санитарной авиацией отправили в московский госпиталь. Большинство ротных офицеров тоже были ранены или погибли. Из штаба бригады срочно прислали нового командира, капитана Голубева. И вновь бойцы поднялись на штурм высоты. В 700-800 метрах от вражеских укреплений немецкие снайперы, стрелявшие разрывными пулями, смертельно ранили капитана Голубева. Я видел, как он мучился с разорванным животом. Но и его, умирающего, вынесли с поля боя.
Ситуация становилась критической, но приказ взять высоту во что бы то ни стало надо было выполнять. Оставшиеся в живых бойцы, залегшие за железнодорожной насыпью, обратились ко мне: «Товарищ политрук! Если вы поднимитесь в атаку, мы пойдем за вами!» По нашей просьбе для подкрепления штаб выслал три легких танка. Вот тогда я поднялся с пистолетом в руке и повел за собой батальон. Мельком увидел бегущего военного с фотоаппаратом, но тогда подумал, что это наш ротный фотограф. Когда до вражеских дотов осталось 70-100 метров, атака опять захлебнулась — немцы начали бить прямой наводкой из противотанковых орудий. Тогда я во второй раз поднялся, держа пистолет в руке, и скомандовал: «За мной!» Видимо, в этот момент корреспондент Альпет и нажал на спусковую кнопку «Лейки». Бежали мы прямо на дот, и метрах в 20-25 от огневых точек фашистов меня ранило в ногу. Ползу и кричу: «Окружай высоту!». Но солдаты уже и без моей команды окончательно выбили немцев с высоты 92-05″.
Когда бойцы 2-го батальона уже занимали высоту, к ним присоединилась рота автоматчиков 1-го батальона, которую на штурм послало командование бригады. Высота уже очищалась от фашистов. Подоспевшие медсестры и военврач бригады осмотрели Петрова, оказали ему необходимую помощь, организовали его доставку к берегу Волги.
В глухую полночь маленький пароходик начал переправлять раненых воинов на противоположный берег реки, принимая на борт по 100-120 человек. В 40 километрах от Сталинграда, на другом берегу реки, в городе Ленинске принимали бойцов в госпитале, оказывали им медицинскую помощь и направляли в глубокий тыл.
Потом, уже за Волгой, в Ленинске, политрука отыскал старший офицер штаба и сообщил, что командование 93-й бригады представляет старшего лейтенанта Петрова к высокой правительственной награде — ордену Боевого Красного Знамени. Но наградной лист так и не ушел в Москву. Непосредственный начальник Петрова — начальник особого отдела бригады — не стал подписывать ходатайство: «Я его в бой не посылал».
После госпиталя в Челябинске, где Петров находился на излечении, ему предложили остаться служить в воинских частях Свердловской области. Но он рвался на фронт. Пришлось ехать в Москву.

Медсестра Таня

В Москве, в управлении КГБ СССР удовлетворили просьбу Павла Федоровича Петрова — направить на фронт. Он получает направление на Юго-Западный (3-й Украинский) фронт. В штабе фронта его в числе других контрразведчиков (всего 10 человек) направляют в 57-ю армию. Здесь чекисты получили назначения в дивизии этой армии. Петрова оставили служить в штабе. В составе этой армии он с боями прошел до Трансильванских Альп через Бесарабию и Румынию к подступам Будапешта. Здесь, в Венгрии, он был назначен оперуполномоченным в 45-ю Днепродзержинскую гвардейскую бригаду крупнокалиберной дальнобойной артиллерии.
31 октября 1944 года в 70-ти километрах от Будапешта авангардная разведгруппа 45-й артбригады выехала на грузовой автомашине с задачей отыскать подходящую местность для дислокации артбригады. В состав разведгруппы входили: адъютант комбрига, лейтенант Соколов, оперуполномоченный бригады, старший лейтенант Петров и пять бойцов из роты охраны.
У дороги, ведущей к Будапешту, разведгруппа обнаружила скрытую в лесу немецкую воинскую часть. Она могла представлять опасность для движущейся по дороге 45-й артбригады.
Завязался неравный бой… Оценив обстановку и возможные последствия, старший лейтенант Петров послал бойца Петра Донца встретить движущуюся колонну бригады и предупредить о сложившейся ситуации. Солдат выполнил поставленную задачу: его донесение пошло в штаб фронта.
45-я артбригада рассредоточилась и, заняв боевую позицию, открыла огонь. Немцы в панике стали разбегаться. Уничтожение немецкой части довершили подошедшие подразделения Юго-Западного фронта.
В неравном бою возле леса, у дороги на Будапешт, старший лейтенант Петров сделал все возможное. Из личного семизарядного пистолета «Наган» он, укрываясь за автомашиной, вел прицельный огонь по врагу, уничтожив шесть фашистов. Израсходовав боевой заряд своего оружия, Петров, скрываясь от огня противника, направился в сторону от дороги, туда, где находилась ферма. Пулеметной очередью он был ранен в обе ноги ниже колен. Превозмогая боль, старший лейтенант дополз до хлева, в котором были коровы. Среди животных Петров скрылся от немцев, но они вскоре его обнаружили и, уложив на приспособленную площадку трехколесного мотоцикла, доставили к санитарной машине (им был нужен «язык»). Далее события развивались стремительно. Начавшаяся артподготовка заставила немцев отступать. Обслуга санитарной машины ее бросила. Петров остался лежать на носилках, а в углу сидел перепуганный немецкий солдат — его «охрана». В этом «плену» Петров находился около часа. Услышав русскую речь, он стал звать на помощь. Уже в сумерках советские солдаты старшего лейтенанта вместе с другими ранеными воинами доставили в домик при ферме, подальше от боевых действий.
Хлебосольная хозяйка-венгерка накормила советских бойцов. Обнаружив среди них легко раненного в руку старшину, Петров послал его искать своих. Рядом с домом старшина встретил советскую автомашину с артснабжением. Ночью прибыли три машины и доставили раненных в венгерский город Сегедь, где находился советский фронтовой госпиталь.
В госпитале старшего лейтенанта Петрова сразу положили на операционный стол. Изрезав сапоги и брюки на куски, освободили израненные ноги. Осматривая раны, хирург сделал заключение: «Ноги придется ампутировать». «Нет!», — заявил Петров. «Умрешь!», — как приговор сообщил хирург. «Лучше умереть, чем жить без ног!», — парировал воин… «Влейте ему 200 граммов крови», — сказал врач. «Крови 3-й группы нет», — ответили медсестры. «У меня 3-я группа», — вызвалась молоденькая медсестра Таня.
Петрову делали прямое переливание крови. Сколько получил ее от Тани, он не знал. Пока группа медиков напряженно работала над раздробленными ногами, воин погрузился в глубокие размышления: «Вот Она дала ему свою кровь. Какая Она добрая, жертвенная, милая, светлая душа. Он подойдет к Ней и предложит свою руку и сердце. Он будет служить Ей. Она станет его женой. Он будет до конца дней своих служить Ей всем своим существом…». Лежа на операционном столе, в своем воображении Петров рисовал красочные, светлые картинки жизни-идиллии. Он верил и мечтал о счастливом будущем. Эта вера наполняла его способностью выжить и победить недуг.
Хирург и операционные медсестры сделали все возможное, чтобы спасти ноги отважному воину — уж очень велики были его воля, стойкость и терпение. Усилия оказались ненапрасными. Собрав раздробленные кости после того, как извлекли осколки металла, ноги шинировали.
Прикованный к постели Петров не мог выразить свою признательность Тане: он здесь, а она там, в операционной, борется за жизнь и здоровье раненых бойцов. Сколько раз она отдавала свою кровь и сколько еще отдаст…
Через определенное время шины сняли и наложили гипс.
Где-то в декабре в г.Сегедь прибыл большой железнодорожный состав. Раненных погрузили в вагоны и направили в Москву. В столице на Киевском вокзале их выгрузили школьники старших классов и разместили в московских госпиталях.
Командование оценило действия оперуполномоченного 45-й артбригады старшего лейтенанта Павла Федоровича Петрова: он был награжден орденом «Отечественная война» и медалью «За взятие Будапешта».
В Москве Павел Петров встретил Новый, 1945 год. Вскоре хирург сообщил ему, что состояние ран хорошее и требуется грязелечение.
В середине января железнодорожный состав покидал Москву, увозя раненных в Крым, в г.Евпаторию. День Победы, 9 мая 1945 года, Петров встретил в евпаторийском санатории уже без гипса на ногах. Он мог ходить с помощью костылей.
Праздновали День Победы 11 мая в столовой санатория. Содействовала этому мероприятию врач — председатель профкома лечебного учреждения, Офицеры собрали по 20 рублей, купили в военторге «Зубровки» и закуски. Булочками и пирожками обеспечил «шеф» — хлебозавод. Был накрыт стол, за которым собрались офицеры и сотрудники санатория. Гремел патефон, были танцы. Здесь старший лейтенант Павел Петров познакомился с медсестрой Верой Михайловной Гончаровой. Она стала его подругой-спутницей на долгие годы совместной жизни…

После войны

После войны Павел Федорович вернулся в Слободской, продолжил обучение в пединституте, совмещая ее с работой в общеобразовательной школе. Но фронтовые годы дали о себе знать: у него открылись раны, и пришлось лечиться сначала в слободской больнице, а затем в госпитале в Казани. По совету врачей Петров поехал в Москву, чтобы демобилизоваться из органов КГБ. Ему определили инвалидность II группы и назначили пенсию. Вернувшись в Слободской, он некоторое время продолжал учительствовать. Занимался литературно-краеведческой, исследовательской работой по теме «Топонимика и гидронимика Поволжья» Но вскоре, по рекомендации врачей сменить климат, Павел Федорович переехал в Мариуполь (Жданов). Было это в 1969 году.

В Мариуполе

Обустраиваться в Мариуполе было непросто. Дом, построенный в Слободском по собственному проекту, пришлось продать за бесценок. За полученные деньги купить подходящее жилье в Мариуполе было невозможно. Пришлось приобрести старый домик и делать в нем капитальный ремонт своими руками: менять кровлю, полы, потолок, штукатурить стены, класть печь.
Сделав ремонт, Павел Федорович Петров перевез семью из Слободского на новое место жительства. Позже он приступил к замене забора. Забор у дома №15 по улице Мариупольской — образец архитектурного искусства Поволжья — родины хозяина.
В новом доме Павел Федорович продолжил начатую еще на родине большую исследовательскую работу — «Топонимика и гидронимика Поволжья» (лексикологическое объяснение географических названий определенных территорий). Этот большой труд оказался незавершенным.
В 1985 году в празднование 40-летия Победы над фашистской Германией, Петрова пригласили в Донецк, в облвоенкомат. В дружеском разговоре военком спросил Петрова: «Воевал?» — «Воевал» — ответил Петров. «На штурм водил?» — «Водил». — «А почему не награжден?»: Военком вручил Петрову часы от Совета Министров СССР.
В последние годы Павел Федорович Петров был инвалидом I группы по зрению. Он проявлял живой интерес к вопросам международной жизни, оставался мудрым наставником, эрудированным, на редкость скромным немногословным советчиком, чутким отзывчивым человеком.

Прощание с «Комбатом»

2 марта 2005 года на 92-м году жизни перестало биться сердце легендарного воина Сталинградской битвы Павла Федоровича Петрова — «Комбата».

В. Елькин, заслуженный учитель России. Л. Смолина, директор школы №5.

Долго не мог примириться с районным подчинением моей малой родины, бывшей Заворонежской слободы Козлова-Мичуринска. Все другие-то слободы, а их на окраинах старинного Козлова было целых шесть или семь, давно растворились в общем массиве города. Но, разговаривая с земляками-слобожанами, особенно поколения помоложе, отказался от этой сентиментальной идеи. Зачем нам город, говорят они, с его застарелой бюрократией? У нас в районе, конечно, своей хватает, но она как-то всё-таки ближе, доступнее.

Недавно разговорился с землячкой-слобожанкой Татьяной Николаевной Раковской. Единственное, о чём она сожалеет как жительница бывшей крупнейшей городской слободы:
- Без своего храма наше старинное, ровесник Козлова, поселение, просто деревенька. А была у нас своя церковь во имя Ильи-пророка с двумя приделами. Теперь на её месте решили рынок строить, жителей это устраивает больше, чем постоянно быть зависимыми от города.
По матери Раковская - Кострикина. Уж не родственница ли? Так и есть, но по женской линии, через одну из моих давно покойных тёток. Кострикины вообще заворонежская фамилия. На старом кладбище их до грусти много. Наверное, из одного корня, но ветви разные - Колчановы, Луговых, Соколовы…
Храм - это, конечно, уже другая тема, у меня тоже есть, что сказать на этот счёт. Совсем недавно показали мне карандашный набросок по памяти силуэта слободской церкви - вспомнила и нарисовала какая-то местная жительница из коренных. Значит, сохранилась мысль восстановить Заворонежский храм. Если не на историческом его местоположении, а поискать другое. Ведь два кладбища у села - старое и новое. Вот бы часовню построить, как в Мичуринске сейчас уже достраивается на средства предпринимателя Михаила Корнева. Или в Заворонежском нет своих меценатов?
Мне жаль слободской Ильинки. В ней ведь, как установил по Тамбовскому епархиальному архиву наш краевед Владимир Андреев, венчался Иван Владимирович Мичурин. И я, между прочим, мог бы добавить штришок-другой к тому карандашному рисунку моей неизвестной землячки.
Из горницы дома, где я родился в 1935 году и прожил до переезда в город почти одиннадцать лет, церковь была отчётливо видна. Она ведь стояла как раз напротив, через улицу Поповку (Ленина), сразу после маленькой семилетки, среди могучих тополей (играя в них, мы, пацаны, забегали в церковь, норовя забраться на колокольню по разбитым ступеням), а за тополями - школа Зелёная: так её, давно существующую только на семейных фотографиях, называют и сегодняшние слобожане-заворонежцы.
Только храм я видел уже искалеченным. С центральной луковицей-куполом без креста, свисавшего,.. нет, скорее, повешенного верхней перекладиной на обрывке толстой железной цепи. Цепь эта, когда налетал ветер или гроза гремела, тревожно скрипела об остатки кровли…
Всегда хочется знать историю своей малой родины, даже если она затерялась среди такой громады, как наша Россия. И хорошо, что есть надёжные печатные источники, удовлетворяющие по возможности этот интерес. Одна из таких книг - "Страницы истории земли Козловской". Читаю в ней в главе о строительстве крепости Козлов (1635 год):
"…Вторая линия укреплений Козлова опоясывала городские слободы… Заворонежская казачья слобода, находившаяся на противоположной стороне реки, также имела линию надолб в два ряда длиною 1285 м и небольшой ров. Таким образом, русские мастера создали достаточно мощную линию обороны, способную выдержать длительную осаду".
…Не слишком твёрдая память сохранила воспоминание далёкого детства. На краю слободы, неподалёку от Панского леса, стояла на возвышении Воронова школа, будет в ней одно время, уже при мне, детдом, а прежде, до революции - небольшая обитель Боголюбского монастыря. Рядом - пруд, монахи рыбу в нём разводили. Пруд этот вроде бы, по слободской краеведческой мифологии, не что иное, как древний оборонительный ров. Более отчётливо помню Козловский вал. Я его облазал вдоль и поперёк семи-восьмилетним школьником, а было это уже во время войны, в 42-м. Как палили на валу до позднего вечера костры. Как подбрасывали в огонь ружейные патроны - мы каким-то образом добывали их у солдат зенитного полка. До чего здорово вылетали из костра врассыпную трассирующие пули, прочерчивая цветные пунктиры в небе.
Зенитная пушка стояла у нас на огороде, а зенитчикам родители отдали на постой комнаты дома. Он и сейчас цел, адрес был - улица Ленина, 2 (бюст вождя, белёное каменное изваяние на лугу, сразу за домом). Снова из книги "Страницы истории…":
"…Одновременно строились и полевые укрепления Козловского уезда. Указ о строительстве по проекту военного инженера-голландца Яна Корнелия Козловского вала между Польным Воронежем и Челновой, подготовленный Разрядным приказом 3 марта 1636 года, был утверждён на заседании Боярской Думы. Каждая верста Козловского вала обошлась казне в 500 рублей. Вал одновременно сооружали 950 служилых людей десяти южных городов, а для установки линии надолб привлекались "деловцы" из поместий светских и духовных феодалов, чьи сёла и деревни находились вблизи Козлова… Все работы осуществлялись с 20 апреля по 16 октября 1636 года под руководством градодельца Ивана Андреева. По завершении строительства его длина достигла почти 29 км".
Высота вала первоначально составляла "косую сажень" - 2,5 м. После реконструкции в 1647 - 1662 годах - более 4 метров при ширине до 6 сажень (около 13 м).
Козловский участок Белгородского оборонительного вала, протянувшегося почти на тысячу без малого километров от воронежско-белгородских степей до земель, пограничных с казачьей Запорожской Сечью, стал существенной преградой ногайским разбойничьим набегам на центральную Русь, её столицу - Москву. Тамбовский участок будет насыпан только год спустя.
Кстати, о казаках.
То, что Заворонежская слобода была поселением казачьим, я достоверно узнал только с появлением сравнительно недавних письменных краеведческих источников. Зато о казачьих корнях своего отца и всего его фамильного корня Кострикиных (по-уличному - Колчановых) осведомлён был с младенческой поры. На стене в горнице висела у нас увеличенная фотография деда Гаврилы Ивановича и бабки Анны Петровны.
- С Дона твой предок, - говорил отец. - И его отец с дедом оттуда. Козлов строили во времена царя Михаила Фёдоровича, деда Петра Великого… И дом наш дед по-казачьим традициям артельно ладил…
Для Константина Гавриловича Пётр Первый был любимым историческим персонажем, а в нашей маленькой домашней библиотеке запомнилась мне и читана была одной из первых ещё в дошкольные (читать рано научился) годы книжка "Элементарный учебник русской истории" профессора А.Я. Екименко. Для средне-учебных заведений и высших начальных училищ. Издание пятое, с 46 рисунками и 5 раскрашенными картами"…

Васнецовские "Три богатыря" на обложке, титульный лист хохочет живописными запорожцами с картины Ильи Репина, под запорожцами выходные данные: "Издание Я. Башмакова и Ко, Петроградъ, 1916 год. Цена в переплёте - 90 копеек". Изрядно потрёпанный томик имел экслибрис - "Из книг Константина Мефодьевича Криволуцкого". А ведь это фамилия козловского живописца Сергея Ивановича Криволуцкого.
Как и все отцовские книги, а среди них и уникальное сегодня Собрание сочинений Александра Пушкина в одном томе, вышедшее в 1937 году, сгорел этот учебник при пожаре осенью 1945 года. Отцу он куплен был дедом, ещё когда младший из сыновей Костя ходил в школу. Задумка была семейная: определить его в Козловское коммерческое училище. Туда поступали выдержавшие вступительные экзамены дети железнодорожников: Гаврила Иванович работал стрелочником на станции Козлов, жалования хватало и на плату за учение. Закончит знаменитое училище будущий русский-советский художник Архипов, сын паровозного машиниста. А отцу не повезёт: известные события 1917 года поставят крест на мечте деда. Козловское коммерческое закроют, чтобы в 1920-м приспособить замечательное здание учебного заведения под институт политпросвета. Отец поступит в него в 1921-м и будет учиться до смерти деда, скоропостижно скончавшегося от холеры в следующем, 22-м году. Большая семья осталась без средств, надо было работать.
Ещё о казачьей Заворонежской слободе. Это уже из семейной легенды.
Конец лета 1919 года. Гражданская война. Козлов впервые за время своего существования на карте России становится прифронтовым городом. 22 августа Донской 4-й корпус генерала Мамонтова при драматических обстоятельствах прорывается в тылы Красной Армии, на целую неделю, до конца месяца, захватывает Козлов, учиняет в городе грабёж и расправу над представителями местной большевистской власти.
Заворонежскую слободу казаки-донцы не тронули, наверное, признали своими по крови и истории. Мой родительский дом, тогда один из "справных", к тому же в центре слободы и под боком Большой тамбовской дороги, облюбовал какой-то военный казачий чин со своим отрядом. Тут и произошла эта история с моим отцом, двенадцатилетним тогда подростком. Словно сорока, заворожённый блеском казачьей шашки командира отряда, он умыкнул её и спрятал в амбаре. За что разоблачённый был крепко высечен дедом Гаврилой. И согласно легенде заслужил своеобразную похвалу обворованного казака:
- Добре, хлопец, если не скурвишься под красными, казаком станешь…
Поздней осенью 1942 года отец, директор Мичуринского горпищекомбината, возглавил колонну с продовольствием для Брянского фронта. Машины с грузом были атакованы немецкими бомбардировщиками. Отца выбросило взрывом из кабины на дорогу под колёса следовавшей сзади полуторки. Константин Гаврилович после госпиталя, с незажившим ещё переломом тазовых костей, полгода отправлялся из дома на работу на приезжавшей за ним комбинатовской бричке на резиновом ходу. Отца усаживали в неё на носилках…
Ещё из разговора с моей землячкой и родственницей Татьяной Раковской. О работе. Она в допенсионном возрасте, а традиционно привычное место работы для сотен слобожан - спиртзавод, двести лет назад построенный на границе Козлова и Заворонежского, остановлен. Тут и проходили последние трудовые годы Татьяны Николаевны. Отец её, начальник электроцеха Николай Васильевич Бельянинов, до сегодняшнего экономического краха всегда более чем благополучного предприятия, не дожил - умер раньше.
- Говорят, обанкротился завод. Даже, будто бы, обанкрочен, как это сейчас в России сплошь и рядом. Он - товар, ищут купца с хорошими деньгами. Да что-то долго не находится такой…
…К Мичуринскому спиртовому заводу с его 200-летней историей и у меня свой, можно сказать, фамильно-биографический интерес. Кажется, и теперь, жизнь спустя, доносится до меня, мальчишки, всепроникающий тенор (ПРЗ гудел басом) спиртзаводского гудка. Там начинал мой отец. Там трудился кто-то из его старших братьев, племянники. Сюда придут после Победы мужья моих двоюродных сестёр-учителей.
И мою память ещё не отшибли крутые рыночные события моей активной журналистской поры. Разве не из Мичуринского экспериментального спиртового завода-лаборатории НИИ спиртовой и бродильной промышленности СССР, остававшегося тогда едва ли не единственным действующим предприятием города (трубы остальных уже давно не дымили), поступали налоги в казну? Он производил тогда путём дисцилляции, перегонки по самой современной для того времени технологии с качеством высшей очистки, из исходного сырья, зернового сусла, тот самый действительно национальный напиток - русскую хлебную водку, известную с незапамятных времён во всём мире. Не забыл я, как за водкой "Вечерний Мичуринск" и другими, ставшими популярными марками, приезжали мои родственники и знакомые москвичи.
Старинный завод - банкрот. Опустели его цеха. Найдётся купец - запустит без больших проблем - площади и оборудование (рассказывают мне знакомые безработные спиртзаводчане) в рабочем состоянии.
…Родные улицы слободы - Поповка, Жидковка, Слободка, Решетовка, Возделиновка - эти и другие старые, полузабытые названия напомнят мне коренные заворонежцы, когда будем вспоминать прошлое слободы. И разглядывать старые семейные фотографии. Вот воистину исторический снимок: группа вооружённых бойцов в форме классической для красноармейцев эпохи Гражданской войны - будёновки, ремни, шинели с треугольными знаками отличия на воротниках. Крайний справа - мой земляк Шеин, муж одной из тёток Татьяны Раковской. Вот военный лётчик, ордена, фронтовые погоны с маленькими звёздочками, Иван Кострикин. Выпускник мичуринской школы №18, он сел за штурвал боевого самолёта с выучкой курсанта аэрофлота. После Победы полковник Иван Яковлевич Кострикин закончит Военно-воздушную академию им. Юрия Гагарина, останется в ней преподавать историю. Брат Дмитрий погибнет под Кёнигсбергом. Вот сестра Анна, моторист-заправщик боевых самолётов, пройдёт со своим крылатым полком всю войну. Живёт в Мичуринске, ей сейчас 90 лет…
…Слобожане - однофамильцы, когда-то, может быть, разные ветви одного корня, скорее всего - казачьего. Ведь, снова повторяюсь, земля, против крепости Козлов, на левом берегу реки Лесной Воронеж, как сказано в документах и показано на картах-схемах ХVII века, обустроена и заселена была выходцами с Тихого Дона, вольными казаками.
Как-то разговорился я с ныне покойным Борисом Константиновичем Пановым, известным на Тамбовщине писателем-прозаиком, в ту пору - редактором районной газеты "Знамя Октября" (сейчас "Наше слово"). Он только что вернулся из отпуска.
- Не поверишь, - рассказывает, - встретил в родных мне воронежских степях деревню, добрая половина которой - Кострикины. Вспомнил тебя, заворонежского, и полюбопытствовал у стариков: откуда они? Объяснили: когда Пётр Первый затеял Азов воевать и начал для этого строить галерную флотилию, наши предки под Козловом жили, вот несколько семейств Кострикиных и двинулось, куда он поманил доброй работой и землёй…
Я потом уточнил версию воронежских однофамильцев по хронологии истории России. Скорее всего, дело было не при Петре, а раньше, царе первенце Алексея Михайловича - Фёдоре Алексеевиче (1676-1682). Тогда стрелецкая пехота с воды, а казаки берегом прорвались к Азовскому морю и вынудили Крымского хана свернуть все свои наступательные операции на Русь и перейти к обороне. Так впервые для России война развернулась на чужой территории. Это было событием исторического значения.
…Читаю один из номеров "Мичуринской правды". В ней о значительном, думается, событии в современной истории не только Мичуринска, но и всего нашего Центрального Черноземья: недавнем успешном завершении историко-краеведческого перехода от села Старотарбеево до Азова, совершённого энтузиастами-мичуринцами. Им аплодировали представители властей, первые лица Тамбовской, Липецкой, Воронежской, Волгоградской, Ростовской областей. Мичуринское же руководство красноречиво промолчало. Ну, не интересна и неуместна им эта самодеятельность, когда всё должно исходить, откуда и как положено. Таков местный стиль.
А для родной моей малой родины это вместе с вёслами и парусами любовно восстановленного струга ХVII века погружение в наши реки и Азовское море стало хорошей полнозвучной рифмой и к скромной истории Заворонежской слободы. Пусть вот уже целую мою жизнь обозначенной на карте Тамбовщины - селом.

Каждый слобожанин посещал Слободской краеведческий музей, по крайней мере, в детстве. Музей всегда хранит много интересного, тайного и любопытного, а музейные работники знают намного больше, чем нам преподают в школе. Многие из нас подзабыли, что в нашем музее есть уникальные экспонаты, фотографии, письма, личные вещи фронтовиков и эвакуированных. Они уникальны, потому что каждый предмет хранит историю о жизни конкретного человека, его судьбе и подвиге в годы Великой Отечественной войны. О постоянной экспозиции, посвященной Великой Отечественной войне, рассказывает Т.М. Долматова, заместитель директора Слободского музейно-выставочного центра. — Эта экспозиция была открыта к юбилею города Слободского, который отмечали в 2005 году. Тогда тоже широко праздновали юбилей Победы. К этим датам мы старались открыть общую выставку «Слободской – 500 лет истории» и этот раздел, посвященный Великой Отечественной войне.
Материал у нас хранится достаточно большой, многое лежит в фондах. На стендах в зале мы старались, насколько это возможно, показать разные этапы войны. Первый стенд — это слобожане Ф.Ф. Харин и В.И. Ильичев, которые первыми встретили войну в Брестской крепости. Они одни из легендарных защитников Брестской крепости, где им удалось выжить, потом уже после войны они вновь побывали там, в крепости.
Слобожане служили в разных родах войск. Есть у нас фотографии летчиков Бориса Харина, который повторил подвиг Гастелло, и Ф.К. Морданова, уроженца п. Первомайского. Кроме фотографий Филипп Константинович передал в наш музей планшет, кобуру от табельного оружия и летную карту с участком Берлина.
Конечно, представлены материалы о 311-й стрелковой дивизии, которая в основном формировалась кировчанами, но в ней служило много наших земляков, уроженцев Слободского. Есть форма сандружинницы Добрыниной, которая служила в 311-й стрелковой дивизии.
Рассказываем мы и о слобожанах — Героях Советского Союза и полных кавалерах ордена Славы. На стенде только фотографии, а в фондах музея, например, есть личные вещи и документы Героя Советского Союза В.И. Кряжева. В коллекции есть и награды, именно боевые, которыми слобожане были награждены в годы войны.
Отдельное внимание стоит уделить совершенно трагической истории слобожанки Афанасии Яковлевны Копысовой. Она мать пятерых сыновей, ни один из которых не вернулся домой, все они погибли на фронте.
Очень ценные документы в нашей коллекции — это письма и рисунки, посланные с фронта. Они из личных архивов слобожан. Есть стенд, посвященный слободским предприятиям и продукции, которую они выпускали для фронта, а также слобожанам-труженикам тыла. Труд в этот период был тоже героическим, когда мужчин практически не было, самоотверженно работали женщины и дети. В том числе и в эвакуационных госпиталях на территории города.
Еще наша Кировская область, в том числе и Слободской, это место, куда прибывало много эшелонов с детьми с захваченных немцами территорий, а также детей из блокадного Ленинграда, которые на время стали слобожанами. На территории Слободского района в годы войны работали Лутошкинский детский дом, Успенский детский дом и др.
В нашей экспозиции есть игрушки того времени, ученический дневник 1941-1942 гг., а также дневник-воспоминания о жизни в Слободском в военные годы одной из учениц такого детского дома. После войны она вернулась обратно в Ленинград и стала писательницей.
Еще один уникальный экспонат — это ручка из здания рейхстага, это трофей слобожанина-разведчика Одегова, он взял ее в Берлине на память и, что ценно, передал в музей. Демонстрируется оружие времен ВОВ, в т.ч. оружие, которое поступило через большой промежуток времени через поисковые отряды. Почти полностью представлена военная форма образца 1943 года, она принадлежала генералу Советской Армии Г.И. Обатурову, уроженцу Слободского уезда. После войны он жил в Москве, а форму передал в наш музей.
Есть и копия Знамени Комитета обороны, оригинал которого сейчас уже в ветхом состоянии. Во время войны среди предприятий по разным отраслям проходили соревнования, в своей отрасли наша фабрика «Белка» восемь раз выигрывала эти соревнования и получала Почетное Знамя Комитета обороны, в то время оно было переходящим. Затем комитет обороны принял решение, что такое предприятие, удерживающее своими заслугами это знамя рекордно долго, достойно получить его на вечное хранение.
На последнем стенде представлена победная точка в войне — это бои в Берлине и взятие рейхстага, материалы о Г.П. Булатове и информация о слобожанах-участниках освобождения европейских городов.
Материалов о войне в наших фондах хранится достаточно много, большой фотофонд, документы, воспоминания о войне самих участников войны. Многие из них были записаны в послевоенное время в 50-60-е годы. Этот фонд достаточно большой, мы над ним работаем постоянно. В планах выпустить издание, чтобы все это не было забыто.
Конечно, хочется оформить и посвятить целый зал Великой Отечественной войне, надеемся, что это когда-нибудь осуществится. Иногда кажется, что много фотографий — это выглядит несколько скучно, но дело тут в другом. В музей приходят люди – потомки слобожан-участников войны, и они, конечно, хотят видеть лица своих родных. Тем более если в семье известно, что в музей была передана фотография или документ.
Пока работает эта постоянная выставка, но в скором времени мы планируем открывать в центральном зале экспозицию, посвященную 70-летию Победы.